Если мои записки войдут когда-нибудь, как материал, в полную биографию Гоголя, то, конечно, читатели будут изумлены, что приведенные мною сейчас два письма, написанные словами, вырванными из глубины души, написанные Гоголем к лучшим друзьям его, ценившим так высоко его талант, были приняты ими с ропотом и осуждением, тогда как мы должны были за счастье считать, что судьба избрала нас к завидной участи:
успокоить дух великого писателя, нашего друга, помочь ему кончить свое высокое творение, в несомненное, первоклассное достоинство которого и пользу общественную мы веровали благоговейно.
Неточные совпадения
Слова эти и решимость на минуту
успокоили Леницына. Он был очень взволнован и уже начинал было подозревать, не было ли со стороны Чичикова какой-нибудь фабрикации относительно завещания. Теперь укорил себя в подозрении. Готовность присягнуть была явным доказательством, что Чичиков <невинен>. Не знаем мы, точно ли достало бы
духу у Павла Ивановича присягнуть на святом, но сказать это достало
духа.
Полуянов был осужден. Его приговорили к ссылке в не столь отдаленные места Сибири, что было равносильно возвращению на родину. Он опять упал
духом и вместо последнего слова расплакался самым глупым образом. Его едва
успокоили. В момент приговора Харитины в зале суда уже не было. Она перестала интересоваться делом и уехала с доктором утешать Прасковью Ивановну.
— Ну, этого у меня заведенья не полагается, баушка, —
успокоил он. — У меня один закон для всех: кто из рабочих только нос покажет с краденым золотом — шабаш. Чтобы и
духу его не было… У меня строго, баушка.
С лишним месяц, как я переселился к Ивашеву, — хозяева мои необыкновенно добры ко мне, сколько возможно
успокаивают меня; я совершенно без забот насчет житейских ежедневных нужд, но все не в своей тарелке; занятия не приходят в порядок; задумываюсь без мысли и не могу поймать прежнего моего веселого расположения
духа.
Разумеется, под каретой были подвязаны четыре удочки с удилищами; мы с отцом и Евсеичем успели поудить и выудили много прекрасных окуней, что несколько
успокоило наше общее грустное состояние
духа.
Повторяю, что я была в престранном расположении
духа; сердце мое было мягко, в глазах стояли слезы — я не утаила ничего и рассказала все, все — про мою дружбу к нему, про желание любить его, жить с ним заодно сердцем, утешить его,
успокоить его.
Но с Настенькой была только сильная истерика. Калинович стоял бледный и ничего не говорил. Капитан смотрел на все исподлобья. Одна Палагея Евграфовна не потеряла присутствия
духа; она перевела Настеньку в спальню, уложила ее в постель, дала ей гофманских капель и пошла
успокоить Петра Михайлыча.
— Воин! — произнес торжественным тоном Петр Михайлыч. —
Успокой свой благородный рыцарский
дух и изволь кушать!
Егор Егорыч немножко соснут; с ними это бывает; они и прежде всегда были, как малый ребенок! —
успокаивал ее тот, и дня через два Егор Егорыч в самом деле как бы воспрянул, если не телом, то
духом, и, мучимый мыслью, что все эти дни Сусанна Николаевна сидела около его постели и скучала, велел взять коляску, чтобы ехать в высившиеся над Гейдельбергом развалины когда-то очень красивого замка.
11-го мая 1863 года. Позавчера служил у нас в соборе проездом владыка. Спрашивал я отца Троадия: стерта ли в Благодухове известная картина? и узнал, что картина еще существует, чем было и встревожился, но отец Троадий
успокоил меня, что это ничего, и шутливо сказал, что „это в народном
духе“, и еще присовокупил к сему некоторый анекдот о душе в башмаках, и опять всё покончили в самом игривом. Эко! сколь им все весело.
Успокаивая себя таким образом, я сам стал терять мое озлобление и начал рассуждать обо всем в
духе сладчайшего всепрощения. Я даже нашел средство примириться с поступком дяди, стоившим жизни моей матери.
Быстрая езда, холодный ветер, свистевший в уши, свежий запах осеннего, слегка мокрого поля очень скоро
успокоили и оживили вялые нервы Боброва. Кроме того, каждый раз, отправляясь к Зиненкам, он испытывал приятный и тревожный подъем
духа.
Покорность мужа не очень
успокоила Домну Осиповну. Она знала, какие экспромты от него бывают, по прежней своей жизни с ним. Что касается Бегушева, так она и подумать об нем боялась, зная наперед, что с ним бороться ей гораздо будет труднее, чем с мужем… Словом, она находила себя очень похожей на слабый челн, на который со всех сторон напирают волны и которому единственное спасение — скользить как-нибудь посреди этого и не падать
духом.
Подобно волшебнику, который, вызвав
духов, не умеет с ними сладить и не знает, куда от них деваться, — не знал я, как мне прогнать мои воспоминания, как
успокоить нерадостное волнение.
М-lle Арно кое-как
успокоила нас, усадила на места, и прерванный урок возобновился. Мы видели, как менялась поминутно в лице наша классная дама, старавшаяся во что бы то ни стало сохранить присутствие
духа; видели, как дрожала в руках учителя книга грамматики, и их волнение невольно заражало нас.
Граф первые дни также был в некотором смущении, он ожидал каждый день, что сплетни грузинских кумушек, на роток которых, согласно русской пословице, нельзя было накинуть платок никакой строгостью, дойдут до его молодой жены и ему придется, быть может, давать ей неприятное объяснение, но ровное расположение
духа графини, о чем последняя тотчас же сообщила ему, постепенно его
успокоило, и он начал надеяться, что его привычки и порядок жизни ничем не будут нарушены.
И узнал, что картина еще существует, чем было и встревожился, но отец Троадий
успокоил меня, что это ничего, и шутливо сказал, что „это в народном
духе“, и еще присовокупил к сему некоторый анекдот о душе в башмаках и опять все покончили в самом игривом.
Лечит его другой доктор, Павел Степанович. Он знает его только по имени и отчеству; узнать фамилию не полюбопытствовал. Павел Степанович ладит с ним. У него добродушное, улыбающееся лицо коренного москвича, веселые глаза, ласковая речь, в манерах мягкость и порядочность. Он умеет
успокоить и лечит, не кидаясь из стороны в сторону, любит объяснять ход болезни, но делает это так, чтобы больной, слушая такие объяснения, не смущался, а набирался бодрости
духа.